На самой обычной Земле, на самом обычном материке, в самой обычной стране, в самой обычной области, в самом обычном городе жили самые дисциплинированные люди, самые педантичные и правильные, умело и к месту распоряжавшиеся свои дорогим словом. Слово это не могло быть брошено случайному прохожему. Слово это редко можно услышать на улице, в магазинах, и даже на рынках, где все так привыкли слышать этот ор. На улице царил лишь голос улиц: автомобили, заводы, двери и многое другое, но ни одного человеческого голоса. Даже реклама, была истреблена, в целях сохранения Системы.
"Им" казалось это идеальным. Идеальное общество. Идеальные люди. Идеальные рабы. Самое совершенное и показательное общество нового тысячелетия. Ни какой провокации, ни какой пропаганды. Это идеальный город, изолированный от всех высокими стенами.
С высоты этот город казался серым, чуть ли не черным, почти одинаковые дома, с черными треугольными крышами. Весь день города, буквально расписан поминутно.
Восемь часов утра - везде, в каждом доме открываются двери. Все люди без исключения выходят из своих сот, и ровным шагов направляются на работу.
Девять часов утра - улицы пустеют - все на работе. Улицы покрываются тишиной, и лишь изредка можно увидеть случайного прохожего, но и у него есть цели, он ни в коем случаи не будет "просто прогуливаться по улице".
Шесть часов вечера - все расходятся по домам. Можно наблюдать эту систему, которая ровным строем идет в одно место - свое жилище.
Но вернемся обратно к речи горожан, вернее ее отсутствию. За любое не повиновение Системе, человек осознано следовал в места лишения свободы, и больше не возвращался, либо возвращался, но больше он не мог говорить вообще. Таких людей называют "другие", либо просто "немые". Это отшельники общества, которым было трудно устроится на работу, и хоть как-то продолжать свою жизнь. Они жили на окраинах города, редко собираясь в не большие группы, но их тут же пресекали и истребляли. Так или иначе город жил, и жил прогрессивно. Рождаемость превышала смертность, были развиты и налажены все инфраструктуры.
И вот как-то раз, летним днем, который о лишался от всех дней года, своей солнечность исполнилось юному Молину двенадцать лет. Он был сиротой, и помесным законам по исполнении данного возраста, он считался самостоятельным. Но юнец был исключительным. В детском доме у него были сплошные проблемы из-за непослушание. Молин был чрезмерно любознательным, записывал в е что думал и наблюдал в свою тетрадь. Спустя какое-то, он зачитывал это своим друзьям, которые внимательно и с трепетом слушали его, но стоило надзирающим увидеть эту картину, как они выхватывали у него тетрадь из рук, рвали ее на мелкие кусочки на его глазах, на глазах маленьких ребят, и надолго запирали Молина в темной тесной комнате. И казалось бы это должно было угомонить юнца. Но нет, с каждым разом его интерес возрастал.
"Если мне это запрещают, значит, оно что-то значит, и в этом что-то есть" - думал мальчик.
Оказавшись на улице, ему все, абсолютно все казалось новым. Но люди, их поведение казалось Молину очень странными. И подойдя к одному из них, он спросил:
-Мистер, почему все молчат?
И в ту минуту не возможно было передать удивление серого человека, он смотрел на мальчика такими глазами, словно видит перед собой инопланетянина, да и не он один, еще несколько человек злобно покосились на него. Мужчина резко стал оборачиваться, и в страхе старался покинуть это место, покинуть мальчика. С последующими тремя было точно так же. Вскоре Молин остался стоять один на этой длинной серой улице, и ни одной души.
Стало холодать, собирались тучи, и кажется, пойдет дождь. Молин поник, он чувствовал, что общество его не принимает. Но почему? Чем он хуже?  Мальчик просто хотел поговорить с ними, а они смотрели на него, как на человека, у которого не все в порядке с головой.
Шел дождь, мальчик, прикрывшись картонкой, идя по мокрой дороге, думал, что с ним происходит, где он, и кто его окружает. Вдруг, сзади раздался сильный хлопок. Обернувшись, Молин увидел выбегающего из-за угла человека, в довольно красочной одежде, который выделялся на фоне ВСЕГО города. Человек побежал в его сторону.
-Куда вы все спишите? – спросил мальчик, когда тот пробегал мимо.
Мужчина резко остановился, забыв куда бежал. Недолго находясь в таком состоянии, он повернулся, с каким-то подозрением.
- Что ты сказал? – тихо сказал незнакомец.
-Я спрашиваю, куда вы бежите?! – Прокричал Молин.
-Не может быть… - Человек явно растерялся увидеть в этом сером городе человека, который разговаривает.
Он подошел к мальчику. Посмотрел на него, но этот взгляд был другим, он  был пронизывающим, понимающим, не таким, каким на него смотрели другие.  Их взгляды пересеклись, они, словно нашли друг друга в этом сумрачном и не понимающим их городе. И казалось, что сама погода приветствует их, разгоняя тучи. Но вдруг, неожиданно раздается оглушительный и пугающий хлопок. В тот момент, возможно, природа посчитала лишним рассеивать тучи, и полил дождь, сильнее прежнего. Человек стоял, немного пошатнувшись назад. Наклонив голову в низ, он ухватился за живот, от куда просачивалась красная жидкость, смешанная с дождем.  Он обвивала пальцы, и капала в низ, смешиваясь с лужей. На лице мальчика проявлялись слезы. Ему было в первой такое видеть, ведь его разум еще не был настолько опьянён этим миром.
Человек упал на колени, его омывало холодными каплями дождя, смывая кровь. Но она все сочилась и сочилась.
Раздался второй хлопок…