Усталый паладин закинул иссечённый молот на плечо. Вспотевшая чёлка прилипла ко лбу и частично закрывала собой обзор последствий того хаоса, что творился здесь некоторое время назад. Раздробленные кости, лохмотья, заменявшие нежити одежду – всё это повергло бы в шок любого человечка из тех городов, за которые они сражались. Но злиться на кого-то просто не было сил, как не было сил поднять с земли книгу заклинаний, и не было времени предать тела павших товарищей земле. Не желая тратить магическую энергию, молотобоец отхлебнул из висевшей на шее небольшой фляжки. Всего глоток, но варево наёмников, смешанное для запаха и вкуса с некоторыми пряными травами, пробрало огнём, заставив забыть об ушибленных и пораненных конечностях.
Единственный из оставшихся оборонять деревню до подхода королевских подкреплений всё ещё отчаянно надеялся на помощь.
А битва не была кончена. Нежить появилась, как и в прошлый раз, внезапно, ниоткуда, выступив из легших несколько часов назад густых туманов. Отвратительные вурдалаки, алчно распахнувшие пасти и царапающие острыми когтями подмерзшую за ночь землю, гигантские, в три человеческих роста, ощерившиеся мясники, слепленные из частей тел разных существ, покачивающие металлическими крюками… Горгульи, способные превращать себя в камень, моментально залечивая раны и со злостью кидавшиеся в бой вновь.
Прошептав молитву, паладин пошёл в атаку первым, не видя смысла в ожидании.
Попавшийся под молот гуль отлетел назад, потеряв голову, но не почувствовав боли. Увернувшись от просвистевшего крюка, Защитник очертил около себя круг, мгновенно вспыхнувший святой преградой, режущей глаза нападавших. Это давало ему прочесть заклинание щита. Нежить копошилась за границей круга, ворча и улюлюкая, мешая сосредоточиться. Тяжёлые буквы сплетались в цепочки слов, несущих силу и мощь древних богов. Однако, когда паладин открыл глаза, удивившись затишью в рядах противника, но не переставая читать, он увидел то, что заставило его кастовать с удвоенной скоростью.
Чудовищный синий дракон, из оживлённых личами павших драконов, медленно расправлял костяные крылья и вдыхал воздух, дабы исторгнуть ледяной огонь. Так и случилось. Сметённый круг уже не мог сдерживать полезшую за лёгкой добычей нежить. Недокастованный щит каким-то чудом всё же появился, взметнувшись вокруг бойца сияющим пузырем. Когти и крюки царапали его, не причиняя вреда, брошенные глыбы останавливались на лету, но долго продолжаться так не могло. Всё же заклинание не было завершено необходимым образом. Разметав вспышкой света около десятка врагов, паладин вскинул голову, довольно глупо уставившись на выдохнувшего в очередной раз дракона. Преграда разрушилась, мышцы мгновенно сковало, лицо украсилось ссадинами. В следующий миг крюк ближайшего мясника плашмя ударил паладина по голове, заставив потерять координацию и упасть. Мужчина растерялся: почему-то в голову не приходило никаких героических мыслей, существовало только сильное желание наконец-то за последние месяцы выспаться. Земля показалась паладину мягче перины и последним, что он увидел, перед тем, как прикрыть глаза веками, был раздувшийся, а затем почему-то лопнувший дракон. Этот цирк сопровождался звуком рога, принесшего спасение и погрузившего паладина в глубокий сон…
